Таинство елеосвящения: история чинопоследования таинства и связанные с ним суеверия.

 

По определению катехизиса таинство — это священнодействие, в котором при видимом вещественном действии невидимо подается благодать Святаго Духа. Таинства богоустановлены. Есть некое содержание, центр таинства — действие Бога по вере человека, внешняя же сторона в деталях может меняться[1]. И вот это действие Бога, его смысл, сам смысл этого действия, остается неизменным на все времена. Если Бог вложил в это таинство определенное действенное содержание, то никакая бабушка, никакая прихожанка, священник или даже папа Римский — не могут его изменить или повредить ему. Человек ничего не может привнести в само таинство. Это он может сделать с обрядом, чинопоследованием, "обрядовой стороной таинства" — но не с самим таинством, его Божественным наполнением, идеей. 

Совершает таинство сам Бог. "Время сотворити Господеви" — возглашает диакон на литургии. Таинство это то, что не может совершить человек сам, в одиночку[2]. Таинство это то время, когда творит Бог. Человек (со-)служит[3] таинству, соучаствует в нем, тоже являясь веществом таинства — подлежащим освящению. "Ниспосли Св. Духа на ны и на предлежащие дары сия" — молится священник во время Литургии. Цель таинства — спасение и освящение человека, его обожение, подавание "единого на потребу" — спасительной благодати. Происходит дивное сослужение Бога и человека. 

Следуя "Православному катехизису" Таинство Елеосвящения есть священнодействие, в котором, при помазании тела елеем, призывается на болящего благодать Божия, исцеляющая немощи душевные и телесные. Оно именуется также "соборованием", так как совершается собором пресвитеров, с полным числом семи; впрочем, может совершаться и меньшим числом и даже одним иеерем.

В таинстве большую роль имеет вещество таинства — масло, елей. Очень велико значение елея в жизни церкви. Понятие елей обнимает собой много значений. Елей имеет такие значения как милость, мягкость (в русском языке есть такое выражение: елейный человек); в греческом языке молитва "Господи помилуй" звучат как "Кирие элейсон" — елей и милость  на греческом это однокоренные слова. В этой молитве объединены все значения этого слова. Маслом укреплялись и умащались воины перед боем — что подразумевает наша Церковь, помазывая перед крещением человека, приходящего к нему. Елей знаменует собой и благодать, радость, умягчение, оживление, исцеление. Масло это и красота — елеем раньше умащали волосы, "наводили красоту"; наш "полиелей" тоже по другому звучит как "многомаслие, многая милость". Все эти значения вбирает в себя такая вещь как елей.

Таинство Елеосвящения является Богоустановленным. В Евангелии читаем, что апостолы "изгоняли многих бесов и многих больных мазали маслом и исцеляли" (Мк. 6:13). Это происходило еще при земной жизни Спасителя, когда Он "призвав двенадцать, начал посылать их по два… И заповедал им… Они пошли и проповедовали покаяние; изгоняли многих бесов и многих больных мазали маслом и исцеляли" (Мк. 6: 7—13). Здесь, правда, не говорится конкретно что же Он заповедовал им делать конкретно на проповеди — говорится Марком лишь о внешней стороне — не брать в дорогу ни сумы, ни хлеба и т.п., но ясно то, что они делали то, что им заповедано. Что же они делали на проповеди? "Проповедовали покаяние; изгоняли многих бесов и многих больных мазали маслом и исцеляли" (Мк. 6:13). И евангелист Матфей так передает слова Спасителя ученикам: "Больных исцеляйте, прокаженных очищайте" (Мф. 10:8). "По этой заповеди действием Духа Святого апостолы совершали таинство святого елея"[4].

Но наиболее ясное свидетельство о Таинстве Елеосвящении находим у апостола Иакова, который, естественно, не сам это придумал: "Болен ли кто из вас, пусть призовет пресвитеров Церкви, и пусть помолятся над ним, помазав его елеем во имя Господне. И молитва веры исцелит болящего, и восставит его Господь; и если он соделал грехи — отпустятся ему" (Иак. 5: 14—15). Здесь содержится указание на происхождение таинства елеосвящения, совершавшегося собором пресвитеров, почему оно и называется у нас еще "соборованием". Несправедливо протестанты видят в этом обыкновенное врачевание елеем. Целый ряд черт в этих словах апостола указывает, что это не простое врачевание,  а именно таинство: повелевается призвать пресвитеров, или старейшин (как можно перевести буквально) церковных, а не светских, они должны сотворить молитву над болящим; призывается не один, а несколько пресвитеров, что для простого помазания не было бы нужно, ибо просто помазать елеем может и один человек; странно было бы указывать елей как врачебное средство от всех болезней, если бы речь шла о простом врачевании, а не о таинстве, в котором елей служит только видимым веществом; не елей, а "молитва веры исцелит болящего", и, наконец, болящему отпускаются грехи. Все это не оставляет сомнений в том, что апостол говорит здесь именно о таинстве. Для исцеления от духовных недугов — грехов — апостол советует христианам исповедовать друг другу согрешения. Связь с предыдущими словами о таинстве елеосвящения через союз "и" дает основания полагать, что здесь имеется в виду исповедь перед духовником, то есть то же таинство покаяния, которое обычно соединяется с таинством елеосвящения[5].

Св. апостол Иаков, заповедав для совершения елеопомазания призывать пресвитеров, не определил самого их числа. "В древности елеосвящение совершалось несколькими пресвитерами, и не было строго установлено числа их, при чем по нужде дозволялось совершение таинства и одному пресвитеру. В конце VIII-го или начале IX-го века в Восточной Церкви было установлено совершение елеосвящения семью пресвитерами"[6].

В первые века "право "призывать" пресвитеров для совершения таинства предоставлялось болящему. Он призывал их к себе в дом. Клирикам же вменялось в обязанность "посещать всех, нуждающихся в посещении", а диаконам сообщать своему епископу о всех, "находящихся в болезненном угнетении духа"[7]. Узнав от диакона о таких людях, епископ или пресвитер шел к больному, молился о нем Богу и помазывал его освященным в Таинстве елеем"[8].

Уже с VI века больные, которые могли хоть несколько вставать с постели и ходить, с чужой помощью приводились в храм и принимали таинство елеосвящения в этом священном месте, иногда ожидая его в притворе несколько дней. Предпочтение для совершения Таинства Елеосвящения стали отдавать храмам. При храмах также начали строиться больницы, в которых это таинство совершалось над больными. С XIII века этот обычай исчезает. В связи с этим изменяется и чинопоследование таинства. "Чин елеосвящения освобождается от соединявшихся с ним служб суточного круга: вечерни, утрени и от Литургии"[9].

Также издревле у греков был обычай в Великий Четверток совершать елеосвящение над всеми присутствовавшими в церкви, то бишь и над здоровыми. Этот обычай всеобщего елеосвящения перешел и к нам. Относительно XVII в. существуют прямые свидетельства, что обычай совершать общее елеосвящение был в Греции весьма распространен; в некоторых местах елеосвящение это совершалось в Великую субботу, а в некоторых — в Великий четверток. Общее помазание освященным елеем в Великий четверток или субботу нужно считать отличным от помазания в таинстве елеосвящения. При этом общем елеосвящении помазывались здоровые (а таинство елеосвящения, по правилам Церкви, совершается только над больными), притом уже после отпуста, без произнесения формулы таинства, молитвы "Отче Святый...", и кроме этого, этим елеем помазывали и стены монастырских келий. То, по какой причине это происходило в Великий Пост, становится понятно из того, что этот елей в древности использовался и для укрепления лиц, проходивших подвиг покаяния[10]. Воссоединившись со Святой Церковью покаянием, они, по выражению Симеона Солунского "приносили Богу" в церковь (чего до этого они не могли делать) елей, как символ Божия милосердия, вспоминая пример блудницы, помазавшей ноги Иисуса и получившей прощение грехов[11]. Этим же елеем они и помазывались. Это был обряд, дополнявший торжественную обстановку воссоединения публично кающихся, и не имел ничего общего с таинством. Приурочивание общего маслоосвящения к указанным дням Великого Поста (Великие четверток и суббота) — и есть воспоминание об этом древнем обряде кающихся. Так как в святые дни Страстной седмицы считали себя обязанными каяться все христиане, — стали помазывать всех, и явилось общее маслоосвящение. Протоиерей С.В. Булгаков в "Настольной книге священно-церковно-служителя" пишет об этом так: "Будучи в начале чисто символическим обрядом, общее маслоосвящение с течением времени, вследствие затемнения его первоначального смысла, изменилось до того, что приняло вид таинства елеосвящения. Такая перемена будет понятна, если принять во внимание существование в древней Восточной Церкви обычая освящать пред Пасхой особо елей для больных, подобно тому как, по весьма вероятному предположению, существовал обычай освящать елей для помазания оглашенных особо, вне чина крещения. В Западной церкви и в настоящее время в Великий четверток в связи с освящением мира совершается освящение елея для оглашенных (oleum cathechumenorum) и елея для больных, принимающих таинство елеосвящения (oleum infirmorum). Этот обычай в Западной Церкви весьма древний: от VIII в. там сохранились вполне уже сформированные чинопоследования освящения мира и елея в Великий четверток"[12]. И еще: "Сначала этим елеем помазывали только кающихся, а потом, так как в святые дни Св. Страстной седмицы считали себя обязанными каяться все христиане, — стали помазывать всех, и явилось общее маслоосвящение"[13].

В нашей Церкви обычай общего елеосвящения появился не ранее XVI века. Существует предположение, что в XVII веке общее елеосвящение совершалось во всех кафедральных соборах и монастырях. Св. Димитрий Ростовский говорит об общем елеосвящении, как об обычае, общим у нас в его время[14]. В конце XVIII в. совершение общего елеосвящения, по всей вероятности, составляло частную особенность священнослужения только в Успенском Московском соборе и в некоторых монастырях.

 

Из-за низкого уровня образования прихожан, не только в потенциально (или номинально) церковной среде, но и среди активных, постоянных прихожан появляются суеверия. Что такое суеверие? Исходя из этимологии этого слова это суетная вера. Вера в то, чего нет. Приписывание каким-либо событиям, случаям некоего "магического" или "предзнаменовательного" действия. Это очень сходно с язычеством. Язычество — (от славянского "язык" = народ) это другими словами народничество. Как суеверия, так и язычество — печальная собственность малограмотного, малообразованного во всех отношениях народа[15].

Не зная (или не понимая) истинного смысла происходящего, люди за спиной священника советуются с также непонимающими "церковными" бабушками, которые начинают учить, когда сами не знают.

Человеческая фантазия богата, а с помощью лукавого превосходит всяко разумение. Поэтому наш народ стяжал печально-жалкое "сокровище" различных, разнообразных суеверий, на любой вкус, на каждый случай в жизни, по любому поводу. Не осталось нетронутым и таинство елеосвящения.

 

1.    Одно из самых распространенных суеверий имеет западные корни. Латиняне изменили смысл таинства елеосвящения. Смысл его таков, что принявший таинство елеосвящения должен умереть, т.е. это таинство в их понятии является неким подобием "отходной", "последним напутствием", "таинством умирающих", "последним помазанием". Ложность этого видно даже из одного только послания апостола Иакова. "И молитва веры спасет болящего, и воздвигнет его Господь, и аще грехи убо сотворил, отпустятся ему".

 Это очень древнее суеверие. На нашей земле именно под влиянием Западной церкви оно и появилось. Свт. Феофан Затврник писал об этом так: "Для отходящего не столько потребно елеосвящение, сколько исповедь и причащение. Елеосвящение идет к больному, чающему выздоровления. Оно не есть напутствие на тот свет, а врачевание для сей жизни, чтоб пожил в покаянии"[16]. В исповедании Митрофана Критопуло читаем: "Называется же это молитвомаслие не последним помазанием; ибо мы ожидаем не смерти болящего и не ради этого приходим, но имея благие надежды на выздоровление его, пользуемся этим таинством и таинственным священнодействием, прося Бога об исцелении его и ради скорого отгнания болезни. И посему не однажды, но часто в жизни приходится пользоваться им: и сколь часто болеем, столь часто и пользуемся им"[17].

2.     Еще одно недоразумение — это будто бы выздоровивший после елеосвящения должен отказываться от мира и поступить в монашество, или, оставаясь в мире исполнять различного рода обеты. Это суеверие опять связано с указанным выше мнением Западной церкви. Что если уж и выжил, хотя должен был по всем правилам и канонам помереть, то изволь принять обеты. Сейчас это суеверие почти нигде не встречается, за непопулярностью самих обетов. Сейчас это "не модно", "не принято".

3.     Следующее: при сожжении стручцев на месте совершения таинства, по направлению дыма видят указание на исход болезни елеопомазуемого. В оправдание такого мнения приводят (если человек хоть мало-мальски знающий) повествование из книги Бытия о жертвоприношении Авеля и Каина, когда по направлению дыма определяли, угодна ли Богу жертва. Но во-первых, никакой связи с елеосвящением это не имеет, а во-вторых, сожжение стручков не есть никакая жертва Богу, а просто, по правилам, полагается "отходы" от совершения таинства не просто выкидывать, чтобы не было попрания святыни, а сжигать, и пепел выбрасывать в специально отведенное для этого место при церкви. Поэтому не рекомендуется священнику сжигать стручки на месте, а забирать с собой, и уже в храме, в специально устроенной для этого печи, жаровне сожигать оставшееся после таинства елеосвящения, чтобы не подать самому повода к суеверию.

4.     Далее, существует такое злоупотребление таинством: елеосвящение отождествляют с покаянием. Как известно, лучше и успешнее та ложь, в которой присутствует доля правды. Да действительно, в таинстве елеосвящения отпускаются грехи. Но те, которые по немощи человеческого естества зыбыты и/или соделаны по неведению. Таинству елеосвящения, как правило, предшествует таинство исповеди — на котором человек от всего своего сердца исповедует все свои согрешения, избавляясь и очищаясь от них, получая их прощение и разрешение. А уже в таинстве елеосвящения получает здравие тела, и разрешения от вышеупомянутых согрешений, которые, конечно, по немощи не могут быть исповеданы. Но такое злоупотребление, как злостное и умышленное утаивание своих грехов из-за ложного стыда на исповеди, что бы затем якобы получить в них разрешение на елеосвящени — не допустимо. Такого не происходит, и человек обманывает сам себя.

5.     Елеосвящение, как духовное врачевство, быв принято, не отменяет естественных средств, Господом данных для врачевания наших болезней. Как говорит премудрый Сирах "не пренебрегай искусством врача". Чрезмерное усердие не по разуму не идет на пользу. Случаи, когда святые не пользовались услугами врачей, все свое упование возложив на Единого Врача душ и телес — это не правило, а скорее исключения. При этом они были наперед извещены о чудесном своем исцелении. Много есть святых, которые владели искусством врачевания. Хотя даже в случае лечения у обыкновенных врачей все упование надо возлагать на Бога. Давид в псалмах говорит: "Не надейтеся на князи, на сыны человеческия — в них же несть спасения". Феофан Затворник пишет: "Маслом собороваться можно. Это Господнее врачевание. И больше ничего не загадывайте. Все упование конечно Господь. В Нем и успокойтесь, вопия: помилуй мя!"[18]. И еще: "Вы все болите. Спаси вас Господи! Что вы решили пособороваться, это очень хорошо. Таинство сие для христиан должно быть единственным врачебным способом при болезнях"[19]. Но, конечно, его слова нельзя понимать в смысле ненужности профессии врача.

 

Кроме суеверий, имеют место и неверные действия, которые нельзя приписать к разряду суеверий. Например елей с вином, оставшийся после совершения таинства над болящим, если последний вскоре умирает, возливать на его тело после отпевания. Хоть раньше в старопечатных требниках и содержалось подобное указание[20], но делать этого не следует, так как елей освящается для помазания живущих, а не  мертвых, и в практике древней Церкви вовсе не существовало обычая возливать остатки священнотаинственного елея на умерших[21].

Итак, человек, испытавший целительную силу Таинства Елеосвящения, утверждает себя в любви и доверии к Господу. Ему открывается истинный смысл апостольского учения: "Никто из нас не живет для себя, и никто не умирает для себя; а живем ли — для Господа живем; умираем ли — для Господа умираем; и потому, живем ли или имираем, — всегда Господни" (Рим. 14:7—8).